Биография Гарика Сукачева

Игорь Иванович (Гарик) Сукачев - советский и российский рок-музыкант, поэт, композитор, киноактёр, режиссёр театра и кино, сценарист, телеведущий. Лидер групп «Бригада С» и «Неприкасаемые». В 1992 году был телеведущим на «Первом канале» в передаче «Беседка».

Для многих он так и остался Гариком Сукачевым, несмотря на то, что разменял уже шестой десяток. Сам Сукачев считает, что пришло время подводить итоги и отдавать долги, а также предпочитает, чтобы к нему обращались «Игорь Иванович».

О своей биографии, мечтах, комплексах и грандиозных планах на будущее, а также о том, почему он больше не хочет чтобы его называли Гариком Сукачевым, обо всем этом вы узнаете на этой странице.

- Ну какой я Гарик? Гарик остался где-то там, 20 лет назад, в перестройке, в биографии, когда я был молодым человеком, а теперь во мне от него ничего уже не осталось, конечно. Правда, есть некий персонаж по имени Гарик, который уже давно существует помимо меня. Откровенно говоря, он мне давно надоел. Но убить его у меня пока что рука не поднимается. Вернее, я пытался сделать это неоднократно, но как-то не удается. Он оказывается хитрым подлецом.

Ну а как от этого образа теперь избавишься? Да никак. Мы же Ленина называем не Ульянов, а Ленин. А Сталина - Сталин, а не Джугашвили. Так же Сукачева Игоря - не Игорь, а Гарик. Боюсь, это имя прилипло ко мне на всю жизнь. И потом это уже не имя вовсе, а как сейчас модно говорить - бренд.

У меня неудобоваримая фамилия. Подозреваю, что до сих пор некоторые люди относятся ко мне, опираясь на мою неудобоваримую фамилию. И таких людей немало. В детстве это было печально. В детстве это был не то чтобы комплекс, а больше чем комплекс. Я даже хотел сменить фамилию. Моя мама в девичестве была Богданова, очень красивая фамилия, и я подумывал тоже стать вместо Гарика Сукачева - Богдановым.

Но меня удержало что-то. Думаю, скорее всего, мое сложное отношение к отцу, которого я по-прежнему глубоко уважаю, хотя его уже нет на свете. Отец - Иван Фёдорович Сукачёв был инженером, всю жизнь проработал на заводе. Таких, как он, называли заводской интеллигенцией. Уважаемым человеком был. А мама Валентина Елисеевна Сукачёва (Богданова) работала поваром. Я из семьи, как это называлось до Октябрьского переворота, разночинцев.

Гарик вырос на городской окраине. Рабочий поселок Тушино стал районом Москвы спустя год после его рождения. Тогда на месте нынешних новостроек здесь стояли кирпичные дома с палисадниками, построенные после войны пленными немцами. Во дворах мужики резались в домино, в беседках молодежь бренчала на гитарах и пила дешевый портвейн. У Игорька Сукачева вместо гитары в детстве был баян, а вместо дворовых посиделок - гаммы. В семье «заводских интеллигентов» Сукачевых было решено вырастить из сына «творческого интеллигента».

- По сути, меня, как Моцарта, папа воспитывал: я играл гаммы минимум три часа каждый день без выходных все мое детство. Я ненавидел баян, ненавидел музыкальную школу. Это не моя модель воспитания детей. Но теперь я понимаю. что получил великолепное образование. Я же в этом неспроста так хорошо разбираюсь, а потому что меня этому учили, и учили хорошо.

Мой преподаватель был знаменитым музыкантом, одним из лучших баянистов нашей страны. И семнадцатая музыкальная школа, где я учился, была одна из лучших в Москве, из нее вышло много известных музыкантов. Сам Попов приезжал к нам в нашу школу отбирать детей в свой хор. Меня не отобрал.

Гарик Сукачев все же спел в «Олимпийском» вместе с Большим детским хором под управлением Виктора Попова, Спустя сорок лет сбылась папина мечта. Но тогда, в далекие 70-е, сын инженера Ивана Сукачева так и не стал причесанным и приглаженным мальчиком. стоящим на сцене в накрахмаленной рубашке и синих шортиках. Гарик Сукачев не окончил ни музыкальную «семилетку», ни общеобразовательную «десятилетку». Потому что был мальчиком «неудобным».

- Я был гиперактивным ребенком. Но тогда никто не знал, что такое гиперактивность. Все думали, что я хулиган, думали, что я очень своенравный человек, который к тому же слишком много говорит. Вот таким я был очень неудобным мальчиком. Вообще, очень неудобны люди, отстаивающие свои права уже в возрасте 5 или 7 лет.

В результате мне дали окончить восемь классов, но в 9-й класс не взяли. А я очень хотел окончить десятилетку, хотел учиться, но мне никто не верил. Я попытался пойти в другую школу, но и там директор меня тоже не взял. Я сдуру назвал фамилии своих друзей, которые там учились, а они, как оказалось, тоже были не на самом лучшем счету. И пришлось мне идти в техникум.

Игорь-Гарик Сукачев любил литературу и историю. Но вынужден был изучать «основы дефектоскопии рельсов» и«технологию ремонта подвижного состава». И ведь изучил! И даже оставил неизгладимый след в истории Российских железных дорог. На страницах Википедии так и указано: Тушино - железнодорожная станция Рижского направления Московской железной дороги, В проектировании принимал участие ныне известный рок-музыкант Гарик Сукачев, учившийся тогда в железнодорожном техникуме».

- Она полноправно моя. эта станция, потому что я ее проектировал. Мне было 22 или 23 года. Это прелестное воспоминание, но - случайность, эпизод. Хотя, надо сказать, что я поступал в железнодорожный институт и даже был зачислен. Но 1 сентября я не пришел учиться, ведь и поступал лишь оттого, что надо было куда-то поступить. А когда меня зачислили, понял, что мне это не очень нужно.

Я так и не получил никакого академического образования. Все мои образования крайне нелепы, бессмысленны, и это до сих пор мой комплекс. Конечно же, я проводил время в общагах со своими друзьями, конечно же, мы там выпивали и играли на гитарах. То есть вели самую настоящую студенческую жизнь. Только это была не моя студенческая жизнь. Я был неполноправным, всего лишь другом студентов.

А когда я несколько лет спустя учился в Липецке в культпросвете (Липецкое областное культурно-просветительное училище.) вместе с Сережей Галаниным, это было уже другое.

Заочное образование - это не студенческая пора. Хотя, конечно. такое образование очень удобно: ты не работаешь, а тебе на работе деньги платят за то, что ты на сессии. Уехать из Москвы, пробыть там полтора месяца, потом вернуться - здорово. В культпросвет я поступил, потому что эта дурацкая «корочка» была нужна - надоело ходить инженером. Мне хотелось устроиться каким-нибудь завклубом, предположим, и репетировать. Но для того чтобы стать заведующим клубом или хотя бы каким-нибудь красным уголком. нужно было иметь специальное образование. А больше всего мне хотелось стать руководителем народного театра.

Первой сценой в биографии Гарика Сукачева стала веранда детского сада. Осенней ночью 1984 года на ней с «подпольным» концертом дебютировала новоиспеченная рок-группа "Бригада С" - один из участников команды тогда служил сторожем в садике. Это был конечно, не театр. Но, по сути, это был первый музыкально-драматический спектакль выпускника режиссерского факулътета Липецкого культпросвета Гарика Сукачева.

-Тогда все сколачивали рок-группы. Вот и я тоже - на гитаре играть научился и собрал группу. Сначала мы ее назвали «Закат Солнца вручную», потом поменяли название на «Постскриптум». И постепенно приобрели широкую известность в узких кругах. К 23-24 годам, ко времени моего знакомства с Сережей Галаниным. я уже был сложившимся музыкантом, опытным, известным среди, так сказать, нонконформистской молодежи Москвы. Многие думали, что я не очень вменяем. Не совсем в себе человек, что-то вроде городского сумасшедшего. Словом, опасный тип.

А на самом деле я просто был резвым молодым человеком. Еще в юности я в какой-то момент понял, что меня вообще не интересует все, что было до меня. Я пришел, и это самое главное. Сейчас я здесь буду делать то, что хочу. Все, что было до меня, -не важно! Вот такой нигилизм. Я долго таким просуществовал, и это помогало мне создавать какую-то новую музыку. Моя очередная идея называлась «Бригада С». Эту музыку до меня никто не играл или, по крайней мере, до меня не использовали духовых инструментов в рок-музыке, потому что считали их попсовыми.

Я помню, как Артем Троицкий плевался, говорил, что это полное дерьмо - какие-то трубы и саксофоны. Да и не только он. Вся андеграундная рок-пресса писала, что это попса и что рокеры должны играть на фузах. А мне это нравилось! Ну а почему меня должны дураки расстраивать? Если я так относился к окружающим, что все козлы, а я один на белой лошади, то почему я должен был расстраиваться? Я хохотал. Они злились, а я хохотал. Мне это просто доставляло удовольствие.

«Бригада С» началась в 80-х и, собственно, в 80-х же и закончилась. Ее «официальная» кончина в 93-м году была уже простой формальностью. Она совсем мало, кстати, просуществовала, но, несмотря на это, отличная группа была. И вовсе не потому, что я ее делал... Но нам надо было двигаться дальше. Мы пошли каждый своим путем - и я, и Сергей Галанин. А ведь могло быть все по-другому: мы стали бы состарившейся «Бригадой С» и пели бы по-прежнему про этих сантехников, про маленькую бейбу... Но слава тебе, Господи, этого не случилось.

После «Бригады С» были «Неприкасаемые». Они и до сих пор существуют. Изредка собираются. чтобы дать концерт и снова разойтись по своим делам. Вот рокер Гарик Сукачев, например, превратился в кинорежиссера Игоря Ивановича Сукачева - взял и снял фильм про кризис среднего возраста по сценарию своего друга Ивана Охлобыстина с Дмитрием Харатьяном, Михаилом Ефремовым и Федором Бондарчуком в главных ролях. И благодаря этому свой собственный кризис успешно преодолел.

- С этим фильмом история вышла забавная. Наш общий друг и товарищ Толя Воропаев в ту пору занимался антрепризой и имел свое театральное агентство. И в этих антрепризах играл Дима Харатьян. Как-то раз Толя сказал мне: «Слушай, Гарик, а ты не хочешь поставить спектакль «на Димку Харатьяна» у меня здесь, в антрепризе?» На что я ему ответил: «Толя, а ты не хочешь снять кино? «На Димку Харатьяна». У нас было мало времени на подготовку, и совсем мало денег на фильм. Поэтому я сделал его всего за 26 съемочных дней. Мы называли этот процесс высокопарным словосочетанием «интеллектуальное вторжение». Нам нравилось!

А что касается моего собственного кризиса, то я же занимаюсь искусством, это моя работа. И поэтому я в кризисе живу перманентно. Быть с собой не в ладу - это, можно сказать, часть профессии. Правда, это кризисы творческие, а бывают еще и возрастные. Предположим, детство заканчивается, начинается отрочество. Молодость заканчивается - зрелость начинается. У каждого это проходит no-своемy, поэтому трудно какой-то рецепт дать. Вот меня не накрыло. а ведь мне скоро 50 лет. так что, наверное, накроет. Уже придется подводить какие-то итоги.

У Гарика Сукачева есть свой рецепт для преодоления возрастного кризиса - он снова стал отцом в том возрасте, когда пора уже нянчить внуков. Пять лет назад жена Ольга родила Гарику дочку Настю. Хулиган российской рок-сцены никогда не любил однообразия и постоянно менял в своей бурной биографии все: профессию инженера на диплом режиссера народного театра.

«Бригаду С» на «Неприкасаемых», рок-музыку на кино... А в семейной личной жизни Гарик оказался на удивление постоянным. Они с Ольгой вместе еще со школьных времен - скоро серебряную свадьбу отпразднуют.

- Может быть, мы так долго вместе именно потому, что она не музыкант. Ну, например, актерские браки часто распадаются из-за того, что появляется некое профессиональное противостояние между мужем и женой. А мы вполне себе... Ольга сначала воспитывала сына, теперь воспитывает дочь. У нас разделение труда: она занята детьми, а я, как говорится, добываю хлеб.

Наша дочка младше своего родного брата на 19 лет. Ее рождение было для нас вполне неожиданно. но очень приятно. И здорово, что она появилась на этот свет. Хорошо! Опять молодость вернулась. То есть, ты не дедушкой стал, а снова папой. Это удивительное само по себе ощущение. И вот еще что: понимаешь, что цифры, возраст, к которому мы привязаны, - полная глупость, и вдруг начинаешь себя чувствовать не согласно этим самым цифрам, а значительно моложе. Маленькие дети бодрят, знаете ли, очень сильно. И это прекрасно! Мне так нравится ей что-то покупать, нравится ее видеть, даже скучать по ней нравится. Чудесно!

Старший сын Гарика Сукачева, Александр, работает в кино, занимается монтажом картин. Он окончил престижный британский киноуниверситет а сейчас собирается повышать квалификацию в США.

- Мы с Ольгой долго думали, где бы он мог учиться. Сначала хотели отправить его в Прагу, но потом оказалось, что одна из лучших киношкол находится в Британии. Поэтому Саша поехал учиться туда. Мы дали ему шанс, и он им воспользовался. Я свои деньги в могилу не положу и для своего мальчика сделаю все. Впрочем, как и для девочки. Впрочем, как и для всех близких мне людей.

Фамилия у Саши гораздо благозвучнее папиной. Он не сам ее выбирал - отец (Гарик Сукачев) еще при рождении «подстраховал» сына и зарегистрировал его Королевым. Чтобы дитя не мучилось.

- Я не хотел повторения своей биографии, того, что было со мной. Мир и так жестокий, несправедливый. Хотя бы от какой-то мелочи ребенка можно оградить - от моей фамилии? У мамы красивая фамилия. Настя тоже Королева, но Насте проще, она замуж выйдет - возьмет фамилию мужа. Саше тоже просто - захочет взять мою фамилию - возьмет. Но. по крайней мере, это ему помогало не быть сыном Гарика Сукачева в школе, не быть Сукачевым и, вообще, не быть мажорским сынком. По-моему, это правильно. А потом - для мира одного Сукачева более чем достаточно. Мне так кажется.

Именно «для мира», а вовсе не для себя любимого, Гарик Сукачев снимал свой последний, уже третий по счету, фильм «Дом Солнца».

-Уже пришла пора, я внутренне это понимаю. Есть шанс сказать какие-то очень серьезные вещи людям. По крайней мере тем, которые готовы меня услышать. Очень хочется этим шансом воспользоваться, хочется какие-то серьезные темы затрагивать в искусстве. Уже пришло время отдавать долги.

Хотя я понимаю, что, когда я закончу «Дом Солнца», обо мне будет написано очень много всякого дерьма. Причем вся критика замешана на совсем простых вещах: ты не из нашей деревни, мы тебе сейчас морду бить будем! Дескать, пришел на чужие танцы, девок отбивать. Я прекрасно это все понимаю и знаю, как ко мне относятся кинематографисты. А за что им ко мне хорошо относиться? Я у них хлеб отнимаю.

И не важно, что половина из них много лет сидит и ничего не делает, но зато - у них книжечка есть, они члены Союза кинематографистов. А тут какой-то Сукачев, у которого никакой книжечки. никакой профсоюзной путевки в Дом творчества, ходит, орет дурным голосом. Ну орал бы и орал себе, а он еще на наше, самое святое покусился. Ну, примерно так. Хотя другими, конечно, словами, но суть одна.

Если говорить о каком-то признании, о наградах, то, конечно, хотелось бы получить что-то. Потому что в России, к сожалению, обычно бывает так, как Володя Шахрин писал в одной песне: «Сегодня умрешь, завтра скажут -поэт». У нас это принято. Хотелось и всегда хочется художнику, чтобы он был оценен при жизни. Но, по сути, мне-то на что жаловаться?! Я оценен при жизни.

Теми людьми. которые приходят на мои концерты, приходят смотреть кино, пишут или подходят ко мне и задают вопросы, просят совета... Удивительно! Не у самого лучшего на свете человека, между прочим. Это значит, огромное количество людей относятся ко мне серьезно. Наверное, более серьезно, чем я сам к себе отношусь. Это приятно...

Но чугуна все же хочется. Поэтому я ребятам сказал еще 10 лет назад: «Чуваки! Придет время - те, которые сейчас друг другу дарят чугун, состарятся, мы придем на их место и мы друг другу начнем дарить чугуны, раздавать сразу Гран-при и так далее. Наше время придет обязательно! Надо только подождать». И вот оно подходит. Будем по кругу друг другу дарить чугуны. А молодежь пусть ждет своего часа! Это шутка, конечно. Но в каждой шутке есть доля шутки.